Душа, дух и духовность
Найдено цитат по теме: 111
Удивительно, что ваятели каменных статуй бьются над тем, чтобы камню придать подобие человека, и не думают о том, чтобы самим не быть подобием камня.
К благу стремится любая душа и ради него все совершает; она предчувствует, что есть нечто такое, но ей трудно и не хватает сил понять, в чем же оно состоит.
Если человек настоящий философ, его заботы обращены не на тело, но почти целиком — насколько возможно отвлечься от собственного тела — на душу.
Выдающаяся душа не чужда безумия.
Тело, покинутое душой, подобно вину, из которого выдохлись его крепость и аромат, или мази, потерявшей свой запах.
Сердце — господин тела и повелитель мудрости. Оно отдает приказы телу, а не принимает их.
Сердце человека можно сравнить с водой в миске: когда вода находится в миске в горизонтальном положении без движения, грязь оседает, а чистая вода оказывается наверху; таким образом, в этой воде можно увидеть усы и брови, в ней можно увидеть даже узоры на коже! Но когда на воду в миске подует слабый ветер, грязь на дне приходит в движение, и чистая вода наверху делается мутной. В такой воде не различишь точные очертания предметов. Таково и сердце человека. Если направлять его с помощью принципов, воспитывать при помощи спокойствия, тогда вещи не смогут увести его в сторону от правильного пути. В этом случае сердце человека может определить, что правильно и что неправильно, и распознать сомнительные вещи.
Душу можно врачевать, как и тело.
Скелет, который ты видишь у нас, мышцы и обтягивающая их кожа, лицо и послушные руки, равно как и все другие члены, которыми мы окружены, — это оковы духа и тьма. Они подавляют, затемняют, заражают дух, отклоняют его от истины и навязывают ему ложь; с этим отягчающим его телом духу приходится вести настоящую борьбу.
Души — суть искорки, оторвавшиеся от высших святынь, упавшие и приставшие к чуждому им элементу.
Душа — это Бог, нашедший приют в теле человека.
Одни из существующих вещей находятся в нашей власти, другие — не в нашей власти. В нашей власти — наши мнения, наша воля, наше влечение и уклонение — словом, все наши действия. Не в нашей власти — наше тело, наше имущество, почет, чины — словом, все, что не есть наши действия. Все, что в нашей власти, от природы свободно, но знает препятствий и стеснений; то, что не в нашей власти, является слабым, подчиненным, подверженным препятствиям и чуждым воздействиям. Теперь подумай о следующем: если то, что от природы является подчиненным и подверженным чуждым воздействиям, ты будешь считать своей собственностью, то ты столкнешься с препятствиями, впадешь в заботы и беспокойство и будешь недоволен богами и людьми. Если же, напротив, ты будешь лишь то считать своей собственностью, что действительно принадлежит тебе, а то, что подвержено чуждым воздействиям, будешь считать чуждым тебе, то никто никогда тебя ни к чему не принудит, никто ни в чем не сможет тебе воспрепятствовать; ты всеми будешь доволен, ибо вообще никто не может принести тебе вреда.
Душа наша похожа на сосуд с водой, а мысли, которые нам приходят, похожи на свет, падающий на эту воду. Когда вода в сосуде колышется, то кажется, будто колышется и свет, падающий на эту воду, хотя это и не так на самом деле. Так же точно, когда душа волнуется, то кажется, будто и сами наши мысли расшатываются и путаются. Но в самом деле волнуется только душа: успокоится она — и мысли наши сейчас же опять придут в порядок.
Если больной лихорадкой не совсем вылечился, то он легче вновь заболевает, чем человек, никогда не страдавший ею. То же бывает и с болезнями души: после них остаются раны, которые надо вылечить совсем. Иначе, если ударят опять по тому же месту, рана вновь откроется и еще пуще разболится.
Нелегко указать на кого-либо, кто бы стал несчастным-оттого, что был невнимателен к происходящему в чужой душе. Но неизбежно будет несчастен тот, кто не следит за движениями своей собственной души.
Не может тот великим стать, в ком нет величия души, Он не взойдет на пьедестал, пусть даже власть его сильна...
"Ад и рай — в небесах", — утверждают ханжи — Я, в себя заглянув, убедился во лжи: Ад и рай — не круги во дворце мирозданья, Ад и рай — это две половины души.
Зачем не ищешь Бога там, где Он живет всегда? Зачем каменья свято чтишь, им отдаешь поклон? Обитель сердца — вот где цель, вот истины дворец, Хвала вошедшему, где Бог один запечатлен.
Лучшая часть в человеке — сердце, она же и самая худшая.
Обряды, обеты, священные книги — все это ложь; истинный Бог не в храме, а в сердце человека.
Душа, не имеющая заранее установленной цели, обрекает себя на гибель, ибо, как говорится, кто везде, тот нигде.
Мудрость для души — то же, что здоровье для тела.
Ум всегда в дураках у сердца.
Мы постигаем истину не только разумом, но и сердцем... У сердца свои законы, которых разум не знает.
Если вы не понимаете деятельности вашей собственной конечной души, мыслящей внутри вас вещи, то не считайте странным то, что вы не можете понять деятельности вечной, бесконечной Души, которою и созданы и управляются все вещи и которую не могут вместить небеса небес.
Душа отнюдь не то, что видит цвет или слышит звук, а только то, что мыслит.
Не столько ум, сколько сердце помогает человеку сближаться с людьми и быть им приятным.
Выражение лица в зеркале видится, души же — в беседах проявляются.
Красота души придает прелесть даже невзрачному телу так же, как безобразие души кладет на самое великолепное сложение и на его прекраснейшие члены тела какой-то отпечаток, который возбуждает в нас необъяснимое отвращение.
Понять — значит почувствовать.
Из всех преступлений самое тяжкое — это бессердечие.
Сердце не скатерть — перед всяким не расстелешь.
У каждого человека под покровом тайны, как под покровом ночи, проходит его настоящая жизнь, самая интересная жизнь; каждое личное существование держится на тайне.
Великие мысли исходят из сердца.
Душевные страдания толкают большее число людей на самоубийство, чем физические страдания. Это доказывает, что здоровье духа гораздо важнее, чем здоровье тела.
Кто с чистою душою сходит в землю? О, как нужно нам очищение.
Не становись богат умом настолько, чтобы ты стал беден душой.
Разуму не постичь надобностей сердца.
Переполненное сердце не может взвешивать слова.
Доброе сердце — настоящее золото.
Чужая душа — потемки.
Душа — не одежда, наизнанку не вывернешь.
В чужой душе — не вода в ковше: не разглядишь сразу.
Нигде ум не встречает таких необычных проблем, как в глубине человеческого сердца: нигде ему не приходится наталкиваться на более сложные, таинственные, неуловимые и страшные задачи... Да, есть нечто, более высокое, чем небо: это — человеческая душа.
Рассуждать там, где надо чувствовать, свойственно душам ничтожным.
Все проходит быстро, все прошло, все пройдет. Век наш короток, и многие из нас уже больше принадлежат смерти, чем жизни. Виды, формы, миражи мимолетны и преходящи; что остается, что живет, что управляет миром, это — невидимое. Не живите чувствами, живите духом.
Можно обладать великим умом и пошлой душой — умом, способным озарять свой век, и душой, способной обесчестить его, можно быть великим человеком по уму и презренным по душе.
Глубже всего смотрят в сердца людей те глаза, которые больше всего плакали.
Душа, конечно, может скрыть горе, но скрыть счастье она не в силах.
Подобно тому, как факелы и фейерверки бледнеют и делаются невидимыми при свете солнца, так и ум, даже гений, а равно и красота блекнут и затмеваются перед сердечной добротой.
Добрые умирают раньше, а те, сердца которых сухи, как летняя пыль, сгорают медленно, до самого основания.
Чем старше становятся люди, живущие духовной жизнью, тем больше расширяется их умственный кругозор, тем более яснеет их сознание; люди же, живущие мирской жизнью, с годами тупеют все больше и больше.
Жизнь духа выше жизни плоти и независима от нее. Часто в теплом теле заключен закоченевший дух и в жирном — дух тощий и хилый. Что значат для нас все богатства мира, когда мы нищи духом?
Не плоть, а дух делает человека человеком.
Тело опускается вследствие усиленных занятий и чрезмерной усталости; дух, благодаря упражнению, становится более деятельным и подвижным.
Душа человека — это улей неисчислимых забот.
Есть два рода счастливого душевного состояния: 1) спокойствие духа (чистая совесть); 2) всегда веселое сердце. Первое создается при условии, что человек не сознает за собой никакой вины, ясным представлением ничтожества земных благ; второе — дар природы.
Лишить сердце желаний — все равно, что лишить Землю атмосферы.
Есть зеркала для лица, нет зеркала для души. Этот пробел следует восполнить серьезным размышлением над самим собою.
Подлинный внутренний мир — это подлинный внешний мир.
Пали надежды одна за одной, А сердце все ждать продолжает; Так скалы — преграда стихии морской, Но бурю они не смиряют.
Мы познаем правду не только умом, но и сердцем.
Для приказных упражнений надобно иметь самую холодную и песчаную душу, иначе бедный пропадает от грусти. Ленивые верблюды проходят благополучно мертвые степи каменистой Аравии: гордый пламенный конь томится, сохнет, умирает среди песчаных морей.
Есть много пропастей вокруг нас, которые роет судьба, но самая глубокая находится в нашем сердце.
Рассудок никогда не плачет, это не его дело, а сердце никогда не рассуждает — оно не для этого нам дано.
Разум и чувство друг другу советуют и взаимно себя дополняют. Кто обращается лишь к одному из них и отказывается от другого, тот необдуманно лишает себя помощи, данной нам для руководства.
Разум всегда так же поднимается над царством темных, но теплых чувств, как Альпы поднимаются своими вершинами над облаками. Там они видят солнце лучше, яснее, но там они холодны и бесплодны. Они чванятся своею высотою.
Сердце живет в настоящем, ум — в будущем: потому-то между ними так мало согласия.
Сердце, подобно жернову, дающему муку, когда насыпано достаточно зерна, но стирающемуся, когда его не подсыпают.
Все сердца скрытны, каждый человек пропасть; радость преходяща и смех обманчив.
Есть странные струны в сердце человеческом. Часто бесчувственные к самым страстным призывам, они вдруг начинают вибрировать при первом слове.
Самые сухие сердца всегда легче воспламеняются.
Сердце сделано из ткани, которая очень легко разрывается и очень легко починяется.
Было бы сердце, а печали найдутся.
Сердце, чем моложе. Тем боязливее, тем строже Хранит причину от людей Своих надежд, своих страстей.
О мое сердце! Как скоро рассеялись светлые грезы жизни! Солнце нашей жизни меркнет, не достигнув полудня!
Сердце не имеет морщин.
Имей сердце, имей душу, и будешь человек во всякое время.
Человеческое сердце походит на речную губку, которая то вбирает в себя чистую воду в ясную погоду, то наполняется водой грязной, когда погода взбаламутит реку.
Каждое наиболее благородное сердце вечно таит в себе, подобно редкому прозрачному янтарю, яркую и дрожащую слезу, которая не падает и не засыхает.
Тот, кто провел жизнь свою в духовном совершенствовании, не может быть недоволен, потому что то, чего он желает, всегда в его власти.
В сердце человеческом не могут одновременно существовать две сильные страсти.
Ум — око души, но не сила ее; сила души — в сердце, то есть в страстях. Разум — самый просвещенный — не дает силы действовать и желать. Разве достаточно иметь хорошее зрение, чтобы ходить? Не нужно ли кроме того иметь и ноги, а также желание и способность передвигать их?
Ум и сердце — две симпатичные и параллельные области; одна не может расшириться без того, чтобы не увеличилась другая, другая не может подняться без того, чтобы не возвысилась первая. В области искусства нет света без тепла.
Прекрасный ум редко совпадает с прекрасной душой.
Все мы философы для других, но не для себя; в момент, когда мы начинаем чувствовать, мы перестаем предаваться мудрым размышлениям.
Не с фонарем ищи человека, а сердцем, ибо лишь любви открывают люди свои сердца.
Чувства — самая яркая часть нашей жизни.
Подлинное чувство неделимо: либо оно целостно, либо его нет.
Карлик, взобравшийся на плечи гиганта, может, конечно, видеть дальше его, особенно если вооружится очками; но на этой высоте ему недостает возвышенного чувства, сердца гиганта...
Чувство и мысль, если хорошо взвесить, походят на слепца, несущего хромого.
Люди понимают только чувства, сходные с их собственными чувствами; другие, как бы прекрасно они ни были выражены, не действуют на них: глаза глядят, но сердце не участвует, а вскоре и глаза отворачиваются.
Человек становится беднее мыслями по мере того, как он обогащается чувствами.
Чувства — окраска мысли. Без них наши мысли — простые, сухие, безжизненные абрисы, контуры, но не картины.
Видеть и чувствовать — это быть, размышлять, это жить.
Безмолвие ума есть отсутствие желаний, порождающее чуткость сердца.
Величавость — это способность души достойно переносить счастье и несчастье, честь и бесчестье.
Величие души — это самообладание, позволяющее быть выше всего, что с тобой происходит, как хорошего, так и дурного.
Что пользы человеку, если он приобретет весь мир, а душу свою потеряет?
Говорят, что не надо любить себя. Но без любви к себе не было бы жизни. Дело только в том, что любить в себе: свое тело или свою душу.